Бунраку

«Певчие своими лютнями не могут нанести больших повреждений, но берегись артистов, выступающих с бунраку. Это традиционные для Маленького Королевства марионетки, привезенные из земной Японии, если верить старому японскому кукольнику, которого я встретил некоторое время назад. Каждый носит красивую мантию, театральную маску… и пару коротких клинков. Они не только пугающе быстры, но еще и являют собой более сильные личности, чем другие марионетки. Они скорее восстают против своих хозяев и убивают без колебаний.

Конечно, такое случается нечасто. Я бы не хотел стать виновником падения репутации целой индустрии развлечений! Мое предупреждение, госпожа Бельроуз сводится к следующему: в Малифо вещи могут иногда шевелиться благодаря несколько более независимой мысли, чем могут думать их владельцы. И хотя между кукольником и куклой существует связь, эти нити можно легко порвать. Бунраку могут быть безвольными в течение дня только для того, чтобы охотиться ночью, убивая тех, кто, по их мнению, причинил им вред.

Неплохая сделка, сказал бы я, но некоторые люди не хотят, чтобы их враги таинственным образом расчленялись посреди ночи. Черная неблагодарность!

Красный колпак

Куклы учатся агрессии, или же учатся ненавидеть тех, кого ненавидит их хозяин. Не могу сказать точно, отчего, но наверняка это как-то связано со странной песней, которую все они якобы слышат. А некоторые куклы просто злобные, и всё тут. Среди таких первые – красные колпаки. Мелкие набивные штуки, ковыляющие на деревянных ножках. Можно подумать, что они – детская игрушка, персонаж домашнего представления.

Окровавленный серп и залитые кровью одежды отправляют это заблуждение в мусорную корзину. Нечто темное заставляет красных колпаков делать то, что они делают. Они черпают в крови силу. Предположу даже, что от этого-то их так и тянет к убийствам. Будто это единственный смысл их одушевленной жизни. Убить, впитать кровь, наточить серп.

Как можно понять, кукольнику трудно удержать контроль над красным колпаком. Они весьма независимы. Множество идиотов пыталось взять под контроль красных колпаков и расплатились за беспокойство своими кишками.

Набивной рыцарь

Изобретательность людей превратила все в игровую площадку. Раньше кошмары держались особняком или медленно смешивались с местными видами, пока не перерождались во что-то новое. Но человеческие дети и их игрушки идеальны для кошмаров: живое воображение и неодушевленные тела, принявшие узнаваемые формы. Когда я впервые увидел одного из маленьких набивных рыцарей, я чуть не рассмеялся. «Забавно, - подумал я, - что кошмар свелся к скачке в таком убогом теле!»

Истину я осознал уже после. Как и все. Видите ли, люди предоставили возможность воплощаться даже слабейшим кошмарам. Более примитивным, недоделанным, если можно так выразиться. Они в смятении, озлоблены, а их намерений не понимаю даже я.

Играйте в свои игрушки, люди. Посмотрим, кто будет смеяться последним, когда в игру вступят настоящие кошмары.

Тэдди

Знаю, вы можете думать, будто мой вид – самый мрачный и страшный в Малифо. Я бы смиренно принял эту похвалу, но, к сожалению, она не заслуженна. Это слишком длинный рассказ для оставшихся страниц, госпожа Бельроуз, просто позвольте мне сказать, что кошмары могут поглотить больше, чем вы думаете.

Тэдди, появляющиеся время от времени, почти или даже полностью неконтролируемы. Видите ли, они – насмешка над добротой и логикой, как и все кошмары в какой-то степени. Мы не знаем, почему появились Тэдди, но они стали куда чаще показываться после оккупации Малифо людьми. Я бы сказал, что по большей части порожденная вами проблема терзает только вас, но от Тэдди у меня мурашки пробегают.

Кажется, на охоте они не вполне в этой реальности. Будто бы они забываются, «играя» со своими друзьями. Сокрушают кости и глотают руки и ноги, не прекращая скалить клыки. Но будто бы в их плюше есть еще что-то. Я не понимаю, что именно, но оно старо, очень голодно и очень беспокойно.

Осенний рыцарь

А теперь, госпожа Бельроуз, вас ждет основное блюдо. Я буду предельно великодушным и расскажу вам об угрозах, пробуждающихся от очень глубокого сна. На самом деле это больше похоже на очень продолжительный отпуск. Полагаю, это зависит от того, как вы смотрите на подобные вещи. В любом случае, лишь немногие люди когда-либо сталкивались с новыми соседями чернокровок. Это феи. Магия тех времен, которые никто из нас не может вспомнить, управляла всем и будет управлять снова, и всё такое. Вы уловили идею.

Но какие они СКУЧНЫЕ. Просто сидят внутри своих рощиц и играют с доспехами из коры и мечами из прутиков. Что за трата потенциала. Почему старейшие сущности Малифо столь неторопливы в действиях? Признаю, не помешало бы еще немного их исследовать. Проблема в том, что их пустые, кровоточащие глазницы будто видят сквозь любую маскировку. Я упомянул, что у них нет глаз?

Мы с вами, госпожа Бельроуз, увидим, что выйдет из фей. Продолжат ли они сомневаться в себе, или станут теми, кто вышвырнет человечество из Малифо? Ставлю пять скрипов на второе.

Банталгин

С тех пор, как распахнулась старая яма в земле, западные окраины Пустошей восстанавливаются. Деревья, цветы, всякая мертвечина выбираются из грязи, чтобы преклониться перед троном Королевы. Иронично. Насколько я знаю человеческую природу (а я ее знаю), образуются группы, пытающиеся схватить и продать всех редких животных и растений, внезапно вернувшихся в Малифо. Может быть, стоит прошвырнуться, посмотреть, не вернулись ли некоторые из моих любимцев. Я бы пригласил вас на профессиональную экскурсию, госпожа Бельроуз, но у фей… сложное отношение к мертвякам.

Даже если бы мы рискнули прогуляться, это было бы разочаровывающим опытом. Феи редко путешествуют, но защищают то, что считают своим, даже от безобидных зевак. Я бы особенно избегал тех гиен-людей, которые посвящают себя Осеннему Двору с этаким фанатичным рвением. Все они были однажды убиты и разбросаны, как конфети, по Нитере, а теперь вернулись. Кажется, ничто в Малифо не остается мертвым, если это хочет вернуть хотя бы один человек.

И все же их лай и вой - грубые и очень фальшивые. А-диез, ребятки, А-диез!

Продолжение по ссылке.

Автор перевода - Никита Шевцов