Примечательные мимики

Люциус Мэттесон и Элитная Дивизия

Пусть Люциус Мэттесон и не является мимиком, он вдохновляет перевертышей своей способностью проникать и в толпу, и в правительство. Даже самые опытные мимики неспособны спрятаться у всех на виду, как это сделал Люциус. Он достиг того, о чем мечтает этот вид: шепчет на ухо самым могущественным лицам, собирая сливки… и продвигая собственные заговоры.

Неясно, когда именно Люциус стал секретарем Генерал-губернатора. Он просто появился в какой-то момент, со своей золотой маской и голосом, похожим на отравленное вино. Никто не может вспомнить, как Люциус получил назначение в Элитную Дивизию – и существовала ли вообще Элитная Дивизия до Люциуса – но ее эффективность сомнению не подлежит. Снова и снова законники под командование Люциуса доказывали свою эффективность против сил, что препятствуют заявкам Гильдии на абсолютную власть. Бывают, конечно, и промашки, и особые случаи. Люциус предпочитает рассматривать их как результат людских ошибок… но ценит вытекающие из них сбои.

Он – юрист, аристократ, шикарно одевающийся джентльмен, чье каждое движение прекрасно выверено и исполнено. Немногие знают о Люциусе больше. Ближайшие сторонники, старые союзники, которые верны лишь ему, знают, как буквально бессердечен Люциус Мэттесон. Ну или они так думают. Люциус может пересчитать людей, что видели его сокрытую маской натуру по пальцам одной когтистой ладони в перчатке. Это полностью его устраивает. Дашель, МакМоурнинг, идиот Китченер, бедняга-художник – их судьбы, как и многие другие, были намечены Люциусом, пока он пил бренди, вкуса которого не чувствовал, и курил сигары, не чуя дыма. Люциуса всегда хватало иронии, чтобы наслаждаться людской роскошью.

Самое страшное в Люциусе – его познания. Лучше всего охраняемые секреты, кажется, открываются сияющим Камням Душ в глазницах его маски. Люциус точно знает, как заставить всех работать, равно благодаря его хитрости, как и паутине информации, рядом с которой он сидит. До боли очевидно, когда маленькое существо пытается замышлять нанести удар в спину. А они не думали, что достопочтенный Люциус Густав Фиц-Вильям Маттесон планировал этого? Что он знал всё еще до того, как нити этого предательства образовались в их сознании? Конечно, нет. Они никогда не думают.

Ива лжеца

До того, как Истинные нефилимы изгнали мимиков, их было мало, а осталось и того меньше. Выжившие, кто не ушел через малые разломы или не прибился к выводкам, направились в самые дикие части Малифо. Их тела укрепились, а вот умы размылись сомнениями. Эти старые шкуры довели себя до предела, ломая кости и разрывая плоть, как мокрую бумагу, в попытках контролировать и управлять своими изменениями. Их имена, если они когда-либо и были, потеряны. Все, кроме одного. Ива лжеца - это легенда, созданная из легенд, старая кожа, которая нарушила законы мимикрии и выжила.

Ива - массивное древовидное существо с искривленным стволом. Рукообразные ветви выходят наружу; на нет листьев, вместо этого, кажется, они сжимают мясистые луковичные фрукты, чтобы прохожие могли их съесть. У дерева нет коры. Поверхность его пестрая и слишком уж похожая на живую кожу. Те, кто осмеливается подойти поближе, могут увидеть что-то похожее на лицо: разрез в стволе с неровными зубами, слюну, текущую по его краям, и несколько круглых узлов, которые выглядят как глаза, смотрящие сквозь полузакрытые веки. Улыбка застыла на лице Ивы лжеца, владыки собственного первобытного царства. Древний мимик не беспокоится о мире. Ему довольно порыва зимнего ветра между ветвей страннодрев, а еще - теплой крови, запаха страха, склонения слабого перед сильным под осенними лунами.

Очень немногие по своей воле ищут Иву лжеца. Подойти к фальшивому дереву - значит предложить себя в пищу, поскольку питательные вещества, содержащиеся в почве, могут лишь поддерживать его постаревшее тело как оно есть. И все же для всех, кто до сих пор называет дебри Малифо своим домом, Ива лжеца является священным существом. Предложив ему что-то ценное или вкусное, мимик может услышать секреты, которые шепчут расколотые губы и крошечные рты Ивы: секреты трансформации, подражания и древней магии.

Дама в Зазеркалье

Как легко забыть лицо. Вы можете видеть одно и то же изо дня в день, но одного крошечного изменения может быть достаточно, чтобы знакомое снова превратилось в незнакомое. Идентичность - это всё. Потерять ее - всё равно что потерять себя. Так было с Дамой в Зазеркалье. Среди родичей она была печально известна как несравненный мимик, который мог принимать одно безупречное обличье за другим. Ходили даже слухи, что она могла изменять свое сознание, уподобляясь «предмету вдохновения», чтобы узнать его воспоминания и чувства. Каждый раз, когда Дама менялась, она теряла часть своей истинной личности. Когда все другие мимики могли вспомнить свои первоначальные формы и вернуться к ним, Дама не имела подобного утешения. Осталась ли она самой собой по прошествии стольких лет? Были ли ее мысли ее собственными мыслями или они были наспех оторваны от каждого существа, у которого она украла лицо? Даме стало неудобно находиться в собственной шкуре… потому что на самом деле это была не ее шкура.

Распад ее личности усилился, когда Дама столкнулась с людьми. Она стала угрозой для своих собратьев Нерожденных: каждый новый человек был потенциальной фигурой, с которой Дама могла бы ваять себя. В этом не было никакой тонкости, и ее поклонники быстро расползлись, пытаясь скрыть свое существование, в то время как Дама открыто перескакивала от тела к телу, рискуя раскрыть всех мимиков. Не сумев заставить ее одуматься, мимики заперли ее в зачарованной комнате болтаться среди странных зеркал. На столах внутри стояли хрустальные бокалы и лежали серебряные столовые приборы; драгоценностей и сверкающих сокровищ, взятых со всего Малифо, было достаточно, чтобы отвлечь Даму. Она не могла вспомнить себя… но, может быть, лучше было бы проявлять свои грани?

Теперь, куда бы ни поворачивалась Дама в Зазеркалье, она видит себя в ином свете. Весь мир - это калейдоскоп любопытства, доступный из ее безопасных покоев. Она сидит с элегантно собранными на макушке волосами и лихорадочно смотрит наружу. Мимик улавливает мерцающие отблески новых лиц и личностей в десятках своих отражений. Дамы видит, что она есть всё... и однажды все остальные тоже это поймут. Достаточно одного случайного прикосновения к пыльному зеркалу, чтобы привлечь внимание Дамы …

Автор перевода - Никита Шевцов