“Спасибо за чай, мсье.” На самом деле Жак практически ничего не выпил, несмотря на приятный вкус, который можно было назвать “сложным” или “бодрящим”. Однако Жаку на это было наплевать, причем обожженный первыми глотками напитка язык, никак не способствовал изменению его точки зрения.

“Да не за что, что вы”, — сказал Джейкоб Линч, сидевший скрестив руки на груди и поджав ноги в кресле напротив. “Приятно видеть в гостях человека с не самыми распространенными пристрастиями. Почти все, кто сюда заходит, сразу же начинают с выпивки”. Похоже, что данный факт почему-то забавлял хозяина места, но почему именно Жак не очень понимал.

“Надеюсь, вы не будете против, если я, гм...” Джейкоб вопрошающе приподнял брови и указал на серебряную карманную фляжку в своей руке. “Ни в коем случае, мистер Линч, пожалуйста”. “Чтож, тогда ваше здоровье, мсье Патенод”, ответил Линч и хлебнул из фляжки. Жак же сделал последний глоток чая и отложил чашку в сторону.

Они сидели за столиком в широком мезонине над основным этажом казино “Горшочек Меда”. Несмотря на то, что был вечер воскресенья, место было забито битком. Снизу доносился гул голосов, сквозь который прорывался грохот шариков для рулетки и звон стаканов в баре. Однако Жак не был особо удивлен происходящим. Даже он, не будучи частым гостем в казино, знал, что “Горшочек Меда” это тот еще вечно жужжащий пчелиный улей.

Но все же несмотря на это, место выглядело не совсем так, как он ожидал. Малифо представляло собой странную смесь современности с чем-то не по человеческим меркам древним, богатства и отчаяния, утонченного и наспех сделанного. И “Горшочек Меда” был отличным воплощением всего этого.

Заведение было открыто в самой старой части города Малифо в величественном оживленном семиэтажном здании с богато украшенным камнем фасадом, который выступал над уличной террасой. Наверняка когда-то здесь был театр или конференц-зал или даже парламент, если, конечно, у основателей этого города была необходимость в чем-либо из этого. Но торчащая арматура возвращала это место с небес на землю, добавляя ему немного кладбищенского духа, вся грандиозность свелась к раздражающей дешевости и грубости: обшарпанная арматура, ковры больше похожи на тряпки, полки и стеллажи почти не отличимы от голых досок. Только от игровых столов все еще веяло хоть каким-то налетом роскоши. Случайно оказавшийся в баре неплохой бренди или виски гнездился бок о бок с дешевым самодельным грогом, а уродливые картины на стенах были обрамлены изящной каллиграфией или шелковой драпировкой. Кресло, на котором сидел Жак, было продавленное, все в пятнах и изрядно попахивало, но восьмиугольный стол, на котором стояла его чашка, был красиво оформлен красным и черным лаком. Влияние Трех Королевств на место было очевидным, что, в свою очередь, обнадеживало и подсказывало Жаку, что он был в правильном месте для того, чтобы разобраться со своими сегодняшними делами.

“Он будет зол, не так ли?”, спросил Линч. Жак аж подпрыгнул от неожиданности.

— “Прошу прощения, сэр, не понял о ком вы”

— “Люций. Хороший Секретарь. Он был очень признателен за то, что я подготавливаю отдельное закрытое место к его приезду. Или не был, мсье Патенод?”

Жак нервно сглотнул. Он прочитал все что только мог о Линче в исчерпывающих документах из поместья, но только сейчас наш герой стал задумываться, как много Линч о нем знал. Линч помотал головой и засмеялся. -“Можете расслабиться. Я отлично знаю, что письмо было не от Мэттьюсона. У вас здорово вышло копировать его почерк, но на этом все. Поверьте мне, Люций никогда бы не попросил меня “пожалуйста” сделать что-то. Он бы лишь сообщил, в чем было дело и что происходит и все. К тому же,” Линч бросил взгляд на свои часы -“уже прошла одна минута с назначенного времени. Когда это он опаздывал аж на целую минуту?”

— “Никогда такого не было, мсье Лич. И все же вы читаете меня как открытую книгу. Мне нужно было удостовериться, что меня здесь примут, и что я смогу говорить с вами напрямую с глазу на глаз.”

— ”Ох!”, засмеялся в очередной раз Линч. У него был располагающий смех, яркий и несамодовольный. Жак с удивлением почувствовал как успокаивается и расслабляется. “У моих дверей бывало много посетителей, у которых был миллион различных причин, чтобы настаивать на разговоре со мной. Но ни у кого из них и близко не получалось преуспеть в их стремлении так, как выходит у тебя.” Линч все еще улыбался, но теперь в его глазах Жак разглядел спокойный расчет профессионального игрока в азартные игры.

— “Мне нужна ваша помощь,” сказал Жак. “Помощь вашего...бизнеса. Ваших, эм, коллег по работе.”

— ”Вы хотели бы устроиться в “Горшочек Меда”, я правильно понимаю? Ну, мы обычно не-”

— “Мистер Линч. Если хотите отставить все эти игры в сторону, то давайте так и сделаем. Мне нужна помощь вашего настоящего начальника.”

— ”Это на самом деле не настолько и особенная просьба, как вы могли подумать,” сказал Линч, и его улыбка на мгновение стала неприятно мрачной. Затем он ухмыльнулся и хлопнул своей долговязой рукой Жаку по плечу. “Но я сейчас веду себя недружелюбно. Я в каком-то роде предугадал, чего вы можете хотеть, и мы готовы к вам. Хотите взять с собой свой чай? Нет? Остыл? Жаль. Итак, вперед!”

“Все как-то отклонилось от своего обычного ритма, вам так не кажется?”- спросил Линч через плечо у Жака пока вел того через сбивающие с толку проложенные крест-накрест проходы, винтовые лестницы и двери. “Военное положение. Комендантский час. Разговоры о нормировании, в конце концов!” Он развернулся на месте и посмотрел Жаку прямо в глаза.

“Ты должен это знать, Жак, все эти разговоры о ссудном налоге, вводимом для финансирования насосной станции, которая решит проблему города с водой, это все правда? Потому что...” И после этого он снова засмеялся тем своим чарующим смехом. “Посмотрите на меня, обсуждающего городскую политику. Люди скажут, что я стал респектабельным. А это меня похоронит!” После этих слов Линч продолжил идти вперед по помещению. “Сейчас, будучи в самом расцвете сил, я бы уже был в поезде в сторону Фространа на пути в один из тех речных быстро растущих городов с колодой карт в кармане, готовый сделать состояние на этих новоиспеченных водяных магнатах, поднявшихся на махинациях с импортом. Точнее сделать чье-то чужое состояние своим, но впрочем, неважно.”

Они вошли через арку в маленькую комнату, окольцованную лестницами и входами в другие комнаты, после чего Линч выбрал куда им следовать дальше. Со стороны его выбор казался абсолютно случайным.

— ”Но мы стареем, Жак,” сказал он, как только они оказались у двери, выглядевшей абсолютно неотличимой от любой другой двери, через которые они прошли в последние десять минут. “Всякое бывает, не так ли? Обязательства, клятвы, долги. Они просто берут и появляются как ракушки на корпусе корабля. И однажды ты понимаешь, что больше не хозяин самому себе.”

— ”Мсье,” возразил Жак, “у вас во многом есть преимущество передо мной сегодня, но думаю, я мог бы рассказать вам много нового о том, каково это работать на нечестивого хозяина.” Жак не смог скрыть своего удивления, когда до него дошло, что он перекрестился пока говорил, однако перемена выражения лица Линча была все-таки поразительнее. На мгновение вся его доброжелательность улетучилась, оставив Жака смотрящим в изможденную маску смерти и пустые отчаявшиеся глаза. “Знаешь,” резко ответил Линч, “я практически поддался искушению поспорить с тобой, что я и так буду знать все то, что ты мне станешь рассказывать об этом.” И после этих слов улыбка снова вернулась на его лицо, и он открыл дверь.

Она была одета в блестящий желтый шелк, и жемчужины мерцали в ее волосах. Она стояла на коленях за низким столом, а перед ней стоял кувшинчик с сакэ и три чашки. Рядом с ней на полу лежало копье бисэнто, его тяжелое рассекающее лезвие было скромно укутано в ткань. В руках у Леди Мисаки было поддельное письмо от Мэттьюсона.

Жаку не нужно было быть гением, чтобы понять что значит адресованное ему сообщение. Дружественная выпивка, если нам понравится то, что ты нам принес. А если нет, то клинок. “Вы — человек определенного положения, мсье Патенод,” сказала Леди. Ее произношение как на английском, так и на французском, было идеальным.

— “У вас может быть и нет формальной власти, но точно есть влияние и уважение. И защита тоже, не зря же вы работаете на одних из самых опасных людей в Малифо. В наши дни не быть отстраненным или устраненным это большое счастье. И в то же время вы рискуете быть повешенным, приходя сегодня сюда.”

— ”Я пошел на этот риск в ту самую секунду как моя ручка коснулась той бумаги, мадам. И если этот факт когда-либо вскроется, риск превратится в уверенность. Поэтому пока вы держите это письмо в своих руках, вы заодно держите в них и мою жизнь.”

Мисаки ничего не ответила на это. Равно как и Линч, сидевший ужасно скрестив ноги в середине стола. Так или иначе Жаку показалось, что он сказал все, что должно было быть сказано.

— “Итак, позвольте предположить, мадам,” продолжил Жак, “что раз вашим ответом на мой визит стало ваше личное появление в этом месте, то вы серьезно настроены выслушать меня?” Мисаки с Линчем переглянулись, и Линч заговорил. — “Чтож, как сказать. Что ты хочешь чтобы мы для тебя провезли?” Он перевел взгляд с шокированного лица Жака на Мисаки, слегка неодобрительно нахмурившуюся, и засмеялся. “Да ладно тебе. Я знаю, когда нужно вскрывать карты. Мы знаем, что ты бывал на железной дороге, что идет сквозь Брешь, делая вид, что следишь за отправками Гильдии, но в то же время рыская во всевозможных местах, в которых у тебя не должно быть никаких дел.Пытался найти изъяны в новой системе пограничного контроля, не так ли? Не думаем, что у тебя все получится разговора со своим боссом. Даже чтобы добраться до самой Бреши нужно иметь подписанное разрешение на проезд. Ты не безнадежен как фальшивомонетчик, Жак, но все же ты недостаточно хорош, чтобы подделать такой документ. И еще мы знаем, что ты посещал Колетт Дюбуа. Кстати, неплохо придумано — зайти за кулисы с цветами, прикинувшись поклонником, но судя по всему толку от этого вышло мало. Колетт нет равных в городе, но чтобы достать что-либо на Земле, ей приходится пользоваться тем же поездом, что и всем остальным, а новая система контроля ей мешает. И осознание этого факта заставило тебя отчаяться настолько, что ты решился подделать то письмо и прийти ко мне. К нам,” уточнил Линч, кивая в конец стола.

— ”Это все от того, что вы не доверяете стороннему траффику, идущему сквозь Брешь,” сказал Жак, “так как наладили свой собственный поток.” Их реакции были восхитительны. Линч отскочил назад, как будто его толкнули; поза Мисаки осталась неизменной, но она закрыла рот окутанной рукавом рукой, чтобы скрыть свою реакцию на услышанное. Но глаза ее сверкали.

— ”Помнится, вы говорили, что пора раскрыть наши карты, мсье Линч.”

— ”Верно. Я лишь не осознавал, что вы собираетесь швырнуть на стол джокера. Теперь пытаюсь понять, какого он цвета.”

— ”Секретарь Мэттьюсон очень хорошо информированный человек. Через меня не проходят все его бумаги и письма, но того, что я вижу, достаточно, чтобы прийти к некоторым выводам. И кроме того...” Черт побери, он мог позволить себе немного расцвести. “...хоть движение сквозь Брешь уже несколько недель как было ограничено до минимально необходимого для Гильдии, чай, которым вы меня угостили по прибытии, был свежим. У вас что, где-то здесь в Малифо есть плантация? Думаю, вряд ли.” Линч снова залился смехом, запрокинув голову назад. Мисаки приопустила свою руку ото рта.

— ”Что бы вы хотели, чтобы мы вам привезли?” спросила она.

— ”Мне не нужно ничего ввозить в Малифо, мадам, разве что наоборот. В сторону Земли. Это меняет дело?”

— ”Не особо,” ответила Леди. “Тем не менее наша дорога в Королевство невероятно ценна для нас, и мы чрезвычайно тщательно выбираем с кем связываемся.” Она замолчала, и на мгновение в воздухе повисла тишина. “Она хочет знать, что вы вывозите,” уточнил Линч, когда стало понятно, что Жак не понял намек.

— ”Знаете, все эти благородные контрабандисты в дешевых журнальчиках со всеми этими их кодексами чести по поводу незадавания вопросов...Ну, они могут себе это позволить, потому что находятся в рассказе. А нам же нужно знать. Итак, что же это? Камни душ? Болотные наркотики? Реликвии? Старые книги из Малифо? Образцы? Чертежи?”

— ”Контрабанда, мадам и мсье, это, собственно, я сам.” Если бы Жак не был так хорошо воспитан, то точно бы с облегчением откинулся назад. Все. Камень с плеч.

— ”Вы сам.” Голос Мисаки прозвучал так, будто она не поверила Жаку.

— "Вы идете на такой риск, чтобы сбежать со своего завидного положения и улизнуть из Малифо.”

— ”Да, мадам. Сбежать. Это то, чего я так хочу. Сбежать из этого адского места, до того как Генерал-Губернатор закончит объезд городов и вернется в Малифо. Умоляю, помогите мне, а я взамен отдам все, что захотите, и сделаю все в своих силах, чтобы вам помочь.”

— ”Но почему, Жак?” вклинился Линч. “Я вижу много бедных ублюдков, которых я не буду винить за желание сбежать по многим причинам. Гильдия душит город, и каждая катастрофа — землетрясения, подземные пожары, нечистоты в воде, беспорядки — это предлог, чтобы закрутить гайки. Между Союзом и Громами уже почти что война — да ладно, миледи, это уже не секрет, не от него — и Неверы никогда не переставали воевать со всеми нами. Происшествие, когда упала комета, заставил происходить разные процессы, и мы все можем это почувствовать....хорошо, наверное, некоторые могут больше остальных”, - добавил он, видя озадаченность на лице Жака. “Но...”

— ”Но в вас”, - сказала Мисаки, “мы видим, ученика и придворного, помещенного в лоно высшей власти. Вы ставите себя в опасное положение перед той же самой властью, которая могла бы на многое пойти, чтобы держать вас в безопасности, независимо от невзгод остального города. И поэтому мы удивляемся, месье Патенод, какую угрозу вы видите в высоких залах Гильдии, что заставляет вас чувствовать себя в большей опасности там, чем здесь?”

— “Можно...можно мне немного того сакэ, мадам?” Жаку удалось взять чашку, преодолев тряску в руках, и затем залпом ее осушил.

— ”Итак, Жак,” сказал Линч. “Все, что только сможете, верно? Так вот. Вы должны знать, что происходит в поместье. Что случилось, Жак? Что он делает?”

И он рассказал им.

Продолжение по ссылке.

Автор перевода - Богдан Рустамович